Visa хочет стать «чиповым локомотивом» для российских банков

Прежде всего, разрешите поздравить вас с успешной работой платежной системы Visa International в России в 2001 г.: судя по имеющимся статистическим данным, в прошлом году на российском рынке Visa впервые стала абсолютным лидером и по числу эмитированных карточек, и по оборотам, сумев обогнать своих основных конкурентов — Europay International, а также и самую крупную российскую платежную систему — Union Card. Каковы основные причины и факторы, обеспечившие этот успех?

Лу Наумовский: Спасибо за добрые слова. Мы действительно рады, что это произошло, и наша система заняла лидирующие позиции на российском рынке. Этот успех — результат совместного вклада работников представительства Visa в Москве и российских банков — участников нашей ассоциации.

Первым шагом, безусловно, стало открытие представительства Visa в Москве в сентябре 2000 г. До этого управление отношений с российскими эмитентами и эквайрерами осуществлялось, так сказать, дистанционно — из Лондона. И такая стратегия была признана не совсем эффективной.

Следующим важным фактором явилась работа в представительстве русскоговорящих сотрудников с опытом работы в банковском секторе и пониманием ситуации в этом секторе.

Еще один фактор — доступность. С открытием представительства мы получили возможность оперативно реагировать на запросы участников, сотрудничать с российскими банками в подготовке их бизнес-планов, осуществлять помощь в маркетинговых, операционных и других направлениях деятельности участников платежной системы. В связи с этим должен заметить, что первоначально не планировалось иметь большой штат сотрудников российского офиса. Однако отзывы российских банков о первых шагах в деятельности представительства были очень благоприятными, и мне удалось убедить свое начальство, что мы действительно занимаемся важным делом и приносим пользу участникам платежной системы.

По мере расширения объемов и сфер деятельности московского представительства штат его сотрудников увеличился до 14 человек. Это — специалисты по всем основным направлениям. В скором времени у нас должны появиться еще несколько менеджеров по операционным вопросам, по предотвращению и борьбе с мошенничеством и по маркетингу. Все эти сотрудники должны будут хорошо владеть русским языком (возможно, что все вновь принятые на работу сотрудники будут являться гражданами России). Эффективное использование опыта, знаний и умения осуществлять управленческие функции сотрудников офиса будет способствовать превращению московского представительства в центр деятельности системы Visa не только в России, но и в других странах СНГ.

Назову еще один фактор успешной деятельности нашей платежной системы на российском рынке. Было вложено немало сил в улучшение работы ассоциации российских банков — членов Visa International. Эта ассоциация существовала с 1997 г., однако в течение длительного периода в ней не было постоянного координатора, не было регулярных встреч участников. Фактически, эта организация не работала на постоянной основе. Сейчас эффективность работы ассоциации российских банков-членов Visa заметно возросла, численность ее участников увеличилась на 40%.

Успех нашей работы был бы невозможен без активной поддержки со стороны российских держателей карточек. Известно, что Visa International — это международная, глобальная платежная система. Однако в то же самое время она является и локальной системой, поскольку карточки Visa используются не только в международных поездках, но также и внутри страны. В России совместно с банками-участниками мы с большим успехом провели маркетинговую кампанию Visa 365, направленную на стимулирование ежедневных платежных транзакций. Если раньше часть россиян относились к карточкам Visa как к чему-то недоступному либо рассматривало эти карточки как средство платежа только при международных транзакциях, то в результате проведения этой кампании, я надеюсь, они убедились, что карточки Visa вполне можно использовать для оплаты покупок и в российских супермаркетах, и в торговых центрах. Точно так же растет число зарплатных проектов с использованием карточек Visa, и работники предприятий убеждаются, что продукты нашей платежной системы можно с успехом использовать внутри России.

М. К.: Как известно, все познается в сравнении. Несмотря на определенный прогресс, карточный рынок в России по уровню своего развития в настоящее время заметно отстает от рынков таких стран, как Польша, Венгрия, Чехия. За последние 3—4 года банки этих стран сделали заметный рывок вперед в развитии карточного бизнеса. На их фоне Россия как бы топчется на месте. Как вы можете объяснить такую ситуацию?

Л. Н.: Действительно, это актуальный вопрос. В регионе CEMEA тоже существует такая практика: сравнивать бизнес карточек Visa в России и Польше, в которой, кстати, на сегодняшний день эмитировано более 7,5 млн карточек Visa.

Если говорить о рынке карточек в целом, то, на мой взгляд, существует целый ряд причин такого положения дел. В свою очередь, важно различать причины нескольких уровней — макроэкономическом (развитие финансовых систем) и на уровне ритейлингового бизнеса и развития конкретных платежных продуктов.

Начнем с макроэкономического уровня. Действительно, за последние три года в России очень неплохие показатели экономического роста. Но надо иметь в виду ту базу, с которой начался этот рост. Россия до сих пор не достигла уровня ВВП начала 1990-х гг.

Скажем, мировой кризис 1998 г. серьезно отразился на экономике и азиатских и большей части европейских стран. Однако к тому периоду страны Восточной и Центральной Европы (по крайней мере, в упомянутых выше странах) намного дальше России продвинулись в рыночной реорганизации финансовой сферы и банковского сектора, в санации малоэффективных кредитных учреждений, приватизации государственных банков и т.п.

Не следует забывать и о том, что в тот период в Польше, Венгрии, Чехии и некоторых других странах этого региона процент населения, имеющего банковские счета и регулярные отношения с банками, был намного выше, чем в России. Имеются данные, что в России менее 25% жителей хранят свои сбережения в банках, причем более 70% из них — в Сбербанке (хотя этот процент в последнее время немного снизился в пользу коммерческих банков).

Кроме того, эти страны являются кандидатами на вступление в Европейский Союз. График очень жесткий: эти страны должны завершить необходимые структурные преобразования — в том числе и в финансовой сфере — очень быстро, до 2004 г.

Но не стоит думать, что в России дела с развитием карточного рынка обстоят из рук вон плохо. Даже если взять бизнес карточек Visa за прошлый год — а это увеличение объемов эмиссии на 90% и оборотов почти на 140%, — то поддержание таких темпов достаточно, чтобы догнать рынки ведущих стран Восточной Европы за 5—7 лет, что, по меркам истории, является очень коротким сроком. Все будет зависеть от самой России: как она будет справляться с решением макроэкономических задач и реформированием банковской системы.

Вообще, я считаю сравнение карточного рынка России с аналогичными рынками стран Восточной и Центральной Европы не совсем корректным — прежде всего, в силу различий в территории и численности населения. Например, Чешская Республика — это страна, которую можно пересечь на автомобиле за 6 часов. Там все вопросы решаются намного проще — и управление филиальными сетями, и проблемы телекоммуникаций...

Что же касается России, то мы очень оптимистично смотрим на перспективы развития карточного бизнеса, особенно бизнеса нашей платежной системы.

М. К.: Кстати, как вы можете объяснить тот факт, что в России, в отличие от стран Восточной и Центральной Европы, иностранные банки крайне неохотно работают с карточками? Нет ли здесь определенных недоработок со стороны международных платежных систем и, в частности, со стороны представительства Visa в России?

Л. Н.: Для нашей платежной системы существует одно железное правило: мы работаем только с теми банками, которые инвестируют в карточный бизнес. Поэтому для нас нет ничего удивительного в том, что лидерами по эмиссии карточек Visa и эквайрингу в России являются именно российские кредитные учреждения, которые имеют большое число корпоративных и частных клиентов и достаточно развитую инфраструктуру обслуживания карточек. Что же касается зарубежных банков в России, то мы были бы рады видеть их в наших рядах. Однако вплоть до последнего времени эти кредитно-финансовые учреждения, исходя из корпоративных стратегий или каких-то иных внутренних причин, вообще не стремились вкладывать средства в ритейлинговый бизнес в России. В этом году ситуация стала меняться — благодаря усилиям Ситибанка, в какой-то степени Райффазенбанка; о намерении заниматься ритейлингом говорит и слияние Московского международного банка с Банком Австрии.

Когда иностранные банки начнут вкладывать средства в развитие ритейлинговой инфраструктуры и карточного бизнеса в России, то это приведет к распространению на местном рынке новых продуктов, более качественных услуг в результате конкуренции с российскими банками. Такой эффект был отмечен в странах Восточной и Центральной Европы; то же самое можно ожидать и в России.

В целом, говоря о политике Visa International по отношению к членам ассоциации, хотел бы подчеркнуть, что мы отдаем предпочтение не по признаку местонахождения или «гражданства» того или иного банка, а в соответствии с такими критериями, как: финансовое «здоровье»; общие результаты деятельности; размеры и эффективность вложений в ритейлинговую инфраструктуру и карточный бизнес; участие в маркетинговых программах Visa International. Таким образом, до тех пор пока инвестиции иностранных банков в развитие российского карточного рынка будут минимальными, лидирующее положение на нем сохранят российские банки.

М. К.: Следующий блок вопросов связан с миграцией на чип. И Visa International, и MasterCard/Europay International неоднократно вносили коррективы в первоначальные планы и стратегии перехода на EMV-совместимые карточные технологии. Не могли бы вы сформулировать сегодняшее видение Visa International проблемы миграции на чип?

Л. Н.: Когда я начал работать в Visa International, была разработана только самая общая программа перехода региона CEMEA на чиповые технологии.

Поскольку развитие технологии в последние годы идет очень быстрыми темпами, то предугадать, как сложится ситуация в тот или иной момент, практически невозможно. В качестве примера можно привести ситуацию с ценами на чиповые карточки. Три года назад такая карточка стоила в среднем 6—7 долл. В прошлом году, как вы знаете, Visa International объявила о наличии на рынке чиповой карточки по цене менее одного доллара за штуку. Еще один пример: пару лет назад MasterCard International был прочно связан с операционной системой MULTOS. В настоящее время эта платежная система сделала вывод о необходимости поддержки Открытой платформы (Open Platform), которую поддерживает и Visa International.

К концу прошлого года наша платежная система пришла к выводу о целесообразности сочетания поддержки программы перехода на чип на стратегическом уровне с практической финансовой помощью конкретным кредитным учреждениям. Но для того чтобы это стало в принципе возможным, нам нужно было определенное время — чтобы убедить в необходимости миграции крупнейших участников ассоциации и, прежде всего, Североамериканские банки. Несмотря на то что в США имеется налаженная карточная инфраструктура, которая создавалась и развивалась в течение 30 лет, нами были найдены бизнес-обоснования в пользу перехода на чип и в этой стране. В результате только в прошлом году американские банки — члены Visa International эмитировали более 10 млн чиповых карточек, и это может считаться еще одним аргументом, что условия для миграции действительно созрели. Поэтому в настоящее время многие участники ассоциации Visa International готовы заниматься переходом на микропроцессорные технологии самостоятельно, без всякого давления или уговоров со стороны ассоциации.

Что касается российского рынка, то одно время мы рассчитывали здесь на помощь ведущих мировых технологических компаний в плане объяснений преимущества чипа, предоставления российским банкам информации о новых продуктах и решениях. Однако, когда в прошлом году Visa International стала организовывать для российских банков специализированные семинары, выяснилось, что практически никто в стране не владеет в нужном объеме информацией о наличии на рынке новых технологий, сравнительных характеристиках продуктов, ценах и т. д. Потребовалось провести 5 семинаров, прежде чем российские банки поняли, что время для начала миграции уже наступило. После этих семинаров банки стали обращаться в наше представительство с просьбами помочь разработать конкретные программы перехода.

Кроме того, сейчас российские банки знают, что в результате замены карточек с магнитной полосой на чиповые продукты резко сокращаются потери от мошенничества. Имеются конкретные данные о снижении мошенничества, например по Великобритании, где миграция на чип идет очень активно. В связи с этим хотел бы заметить, что сейчас происходит движение карточного мошенничества с Запада на Восток. Поэтому защита и своего бизнеса, и держателей карточек от мошенничества является важной причиной необходимости миграции для российских банков.

Что касается стратегии миграции конкретно на российском рынке, то мы думаем следующее. Если поработать с ведущими российскими банками-членами Visa International, которые обеспечивают в стране примерно 80% рынков эмиссии и эквайринга, то это создаст «критическую массу», необходимую для успешного осуществления процесса перехода на микропроцессорные технологии.

М. К.: Существует ли определенная очередность по конвертации видов карточек на чип, скажем, сначала Visa Electron, затем Visa Classic, затем Gold?..

Л. Н.: Нет, никакой жесткой очередности наши правила перехода не предусматривают — это зависит от самого банка. Если, скажем, для Сбербанка наиболее удобной и рентабельной является сначала конвертация Visa Classic и Visa Gold, то для зарплатного проекта на «Норильском Никеле» планируется одновременно переводить на чип целую гамму карточек — Visa Electron для рабочих, Visa Gold и Platinum — для руководства комбината. Мы ни в коей мере не будем требовать от банка соблюдать какую-то определенную последовательность в переводе видов карточек на чип.

М. К.: Вы упомянули о возможности финансовой поддержки банков, осуществляющих процесс миграции на чип. Как это будет выглядеть на практике?

Л. Н.: Visa International вовсе не собирается выбрасывать деньги на ветер. Мы можем стимулировать только те кредитные учреждения, которые уже подготовили конкретную программу перехода, приняли бюджет — и только в этих случаях мы будем помогать им конвертировать терминалы и карточные портфели.

До конца текущего года мы ожидаем, что пилотные проекты на базе чиповых продуктов начнут 5 российских банков — членов Visa. Пик конвертации на чип, вероятно, будет достигнут к концу следующего года. Учитывая большое число российских банков—участников ассоциации Visa (а их сейчас около 165 и до конца года статус ассоциированного члена получат еще 50 российских банков), естественно, имеются различия в сроках миграции, бизнес-планах, бюджетах, размерах эмиссии и др., поэтому будут различаться и условия стимулирования банков. Особое внимание мы собираемся уделить тем ведущим, наиболее крупным банкам, которые имеют постоянное членство в ассоциации Visa и которые, на наш взгляд, станут своеобразными двигателями процесса миграции среди российских банков.

М. К.: Давайте представим себе следующую ситуацию. В московское представительство Visa приходит руководитель какого-нибудь российского банка и просит назвать ему причины, обусловливающие необходимость конвертации карточного портфеля его банка на микропроцессорные технологии. Какие причины вы назовете?

Л. Н.: Скорее всего, я начну не с перечисления причин, а с демонстрации разработанной нашим представительством финансовой модели миграции. Если этот руководитель предоставит нам конкретные параметры — себестоимость программы, стоимость карточек, потери от мошенничества, — то мы можем вообще сделать расчет — на конкретных цифрах — эффективности чиповых продуктов и, соответственно, экономической обоснованности перехода на новые технологии.

Понятно, что необходимость перехода обусловливает комплекс причин. Экономическая эффективность чиповых технологий подтверждается, во-первых, снижением числа мошеннических транзакций и объемов мошеннических операций. Об этом я уже говорил.

Далее, необходимо иметь в виду, что многие держатели карточек Visa будут выезжать за пределы своих стран, путешествовать по всему миру. Соответственно они будут требовать обслуживания чиповых карточек во всех странах.

Перенос ответственности после 2006 г. — это тоже важный стимул для перехода на чип.

Когда именно начинать конвертацию на чип — это зависит от того, на каком уровне развития карточного бизнеса находится банк. Если он находится в числе первых 20% банков по объему эмиссии и эквайринговому бизнесу, то такому банку, полагаю, вообще не нужно объяснять необходимость миграции на чип. Его руководитель отлично понимает экономическую выгоду применения новых карточных технологий и заинтересован в скорейшем начале миграционного процесса. Если же это небольшой региональный банк, выпускающий 1—1,5 тыс. карточек Visa, работающий в регионе, который не является туристическим центром, то руководителю такого банка отнюдь не следует немедленно вкладывать средства в миграцию. Ни я, ни специалисты московского представительства, ни руководители Visa International в целом никогда не говорили о том, что банки какой-то страны должны все вместе, в одно и то же время осуществлять процесс перехода на чип.

Однако даже если банк выпускает всего 5 тыс. карточек, он должен учитывать перспективу переноса ответственности и на этой основе принимать решение об оптимальных сроках начала и завершения процесса миграции.

М. К.: Не означает ли это, что Visa International уже сейчас предвидит ситуацию, что в России и в других странах возможна ситуация, когда после 2006 г. (т. е. после переноса ответственности) останутся члены ассоциации, которые по-прежнему будут выпускать карточки только с магнитной полосой?

Л. Н.: Нет, не означает. Мы предвидим ситуацию, что переходный период, когда будут выпускаться и обслуживаться гибридные карточки, может продлиться достаточно долго. Что же касается гипотетической ситуации, когда после 2006 г. какой-то банк — член Visa будет эмитировать карточки только с магнитной полосой, то для такого кредитного учреждения эта практика будет сопряжена с большими рисками. Принцип переноса ответственности предполагает, что в случае оспариваемых транзакций решение всегда будет приниматься в пользу того банка, который работает с чиповыми карточками.

Нынешняя программа миграции на чип, принятая ассоциацией Visa International, действительна в период 2002—2006 гг. Мы будем стремиться к тому, чтобы ведущие члены ассоциации приступили к работе с чиповыми продуктами в течение ближайших 1,5—2 лет. Что же касается мелких банков, то задержка с конвертацией карточных портфелей на микропроцессорные продукты и отсутствие инфраструктуры обслуживания таких карточек после 2006 г. будет им просто экономически невыгодны.

Мне хотелось бы также подчеркнуть, что решения о сроках и правилах миграции принимались самими банками. Visa International — это ассоциация, а не компания типа American Express с иерархическими принципами управления. В нашей ассоциации все важнейшие решения утверждаются участниками. Поэтому правила, принятые ассоциацией, обязательны для всех ее членов.

В настоящее время Россия уже достаточно сильно интегрирована в международные финансовые процессы. Невозможно представить ситуацию, когда после 2006 г. иностранный турист—держатель чиповой карточки Visa не смог бы осуществить транзакцию в России, скажем, в сети Сбербанка. Процесс миграции на чиповые технологии в ближайшие годы будет ускоряться. Параллельно будет еще больше усиливаться интеграция глобальных финансовых систем. Поэтому я не верю, что российские кредитные учреждения смогут остаться в стороне от миграции на микропроцессорные карточки.

М. К.: В таком случае, каким вы видите ближайшее будущее российского карточного рынка? Неужели на нем вообще не будет места для российских платежных систем и для карточек с магнитной полосой?

Л. Н.: Прежде всего хотел бы сказать, что Visa International всегда будет поддерживать принцип свободы выбора — применительно и к банкам, и к их клиентам.

Разумеется, для нас является хорошей новостью желание стороннего банка начать эмиссию карточек Visa. Кстати, в прошлом году примерно 40% прироста эмиссии карточек Visa в России было достигнуто за счет конвертации карточек других платежных систем. Но если банки—члены локальных платежных систем типа «Золотой Короны» или Union Card считают, что эти платежные системы обеспечивают им необходимую функциональность; если их устраивает цена карточек и другие параметры и условия бизнеса, то это их выбор. Если корпоративные клиенты и физические лица пользуются карточками этих платежных систем — это тоже проявление принципа свободы выбора.

Но лично мое мнение: я не вижу у российских локальных систем долгосрочных перспектив развития бизнеса. Вероятно, и через 5 лет на карточном рынке России будут присутствовать локальные системы, правда, в более скромных размерах, чем в настоящее время. Такие платежные системы будут удовлетворять запросы определенных клиентов. Будут ли они рентабельными, смогут ли оправдывать запросы своих акционеров — это уже другой вопрос.

А пока что в России я вижу совсем другой процесс, а именно все усиливающийся поток клиентов, желающих получить международные платежные инструменты. Причем эта тенденция будет еще более явной, поскольку доходы россиян растут, жители страны все больше путешествуют, растут объемы розничной торговли...

Разумеется, это субъективное видение процесса развития российского карточного рынка. Но существует много объективных факторов, которые говорят об увеличении доли международных продуктов. И, судя по всему, соотношение между российскими и международными карточками будет все больше меняться в пользу последних.