Сергей Тарасов: «Сейчас в российских банках происходит вторая волна информатизации»

Интервью с главой представительства компании Sun Microsystems в СНГ Сергеем Тарасовым

«Б. Т.»: Компании Sun Microsystems, которую вы представляете, исполнилось уже двадцать лет, и всегда она занимала лидирующие позиции. Наверняка, развитие шло какими-то этапами, были какие-то переломные моменты. Не могли бы вы их как-то отметить и какой, по вашему мнению, сейчас момент — гладкий или перелом?

Сергей Тарасов:

Можно говорить о различного масштаба событиях в жизни компании, но несомненно, что одной из важнейших вех в жизни компании Sun Microsystems явилось, прежде всего, вообще появление компании в начале 1980-х гг., когда все были охвачены идеей персональных компьютеров. А тут вдруг на рынок выходит компания, которая начинает говорить что-то, не ложащееся в общую канву. Лозунг, который Sun объявил в тот момент: «Сеть — это компьютер» («The Network Is The Computer»), — сейчас воспринимается совершенно естественно, но в те годы все говорили: «Что вы голову морочите? Настоящий компьютер вот он, у меня перед глазами. Я доволен, что я оторвался от всей этой сети, от всех этих мейнфреймов, от всех этих терминалов, я стал автономным». Поэтому такое заявление, скажем прямо, далеко не всеми было воспринято с пониманием, на ура, вот почему появление лозунга «The Network Is The Computer», отображающего концепцию компании, ассоциируется с появлением на рынке компании Sun Microsystems. Я не говорю, что это какое-то диссидентство в компьютерном мире, но то, что это звучало странно, это абсолютно точно.

Дальше наступает момент, который, несомненно, является значительной вехой в истории Sun Microsystems, — это время ориентации на производство рабочих станций. Начало истории Sun Microsystems, безусловно, связано с такими понятиями, как Solaris, SPARC и UNIX. Достаточно большой период восхода Sun связан именно с продвижением рабочих станций и именно на базе ОС UNIX, а также с развитием и внедрением концепции открытых стандартов, тогда как масса компаний исповедовала следующий подход: «Вы должны работать на нашем ПО, на наших процессорах, на нашей аппаратуре, и все, что не наше, это не очень здорово».

«Б. Т.»: UNIX дал всем тогда свободу, это я помню.

С. Т.: Да, но реально это нельзя было воспринять как ожидаемое, потому что в то время вообще заниматься рабочими станциями было совсем не очевидным делом. Однако это был тот стартовый момент, который дал возможность компании обозначить себя и спозиционировать себя как компанию номер один на рынке рабочих станций на базе ОС UNIX. Изменять эту концепцию и делать какой-либо значительный переход, вообще говоря, неординарная задача, потому что, когда компания спозиционирована на рынке рабочих станций, говорить, что сейчас она начинает заниматься чем-то другим, это очень даже непросто.

Сейчас иногда вспоминается, что Sun Microsystems занимался продвижением рабочих станций, но тем не менее в настоящий момент наша компания ассоциируется с мощными серверными платформами. Переход этот был совершен не единовременно, не сразу, потому что тогда считалось: «Зачем заниматься мощными серверными платформами?» Ведь ниша уже была вполне занята, и выходить на конкуренцию с другими компаниями в тот момент, когда все было схвачено и все было хорошо поставлено, было весьма сложно. И все же компания Sun Microsystems взялась за это, для чего были сделаны разработки в области процессоров и была приобретена часть компании Cray Research, что позволило Sun в конце концов прийти к решениям High-end на базе SPARC-процессоров и платформы UNIX.

В результате появилась машина Sun Enterprise 10000 (Starfire), идея которой возникла еще в компании Cray. К тому моменту, когда начался бум того, что называется электронной коммерцией, Sun вышел на рынок с этой машиной — во-первых, она была многопроцессорной и масштабируемой до 64 процессоров, и, во-вторых, она позволяла реализовать — одними из первых — концепцию динамических доменов. Это означает, что 64-процессорное поле внутри машины можно разбивать на фрагменты, называемые доменами, и каждый из них может вести себя фактически как независимая машина. Ранее эта концепция могла быть реализована только на мейнфреймах IBM. А тут Sun Microsystems вышел с машиной, которая размером всего лишь со шкаф, и в ней реализуется та же самая идея.

Машина получилась исключительно удачной, и эту удачу не могли предсказать с уверенностью даже в Sun Microsystems — вот вам и прогнозы аналитиков! Делались оценки, что будет продано от 1000 до 2000 машин максимум, а тут вдруг наступил момент, когда они стали продаваться тысячами. Есть клиенты, у которых до 50 машин такого класса. Даже в России есть заказчик, имеющий шесть машин Sun Enterprise 10000, а ведь этот сервер называется суперкомпьютером. В итоге за первый год было продано в три раза больше того, что планировалось. Могу сказать, что для производства это очень большая нагрузка. Если от него требуется выпускать в три раза больше машин и оно достаточно сложное, то для компании это немалое потрясение. Конечно, машина Sun Enterprise 10000 — определенная веха в истории компании, и хочется знать, что будет дальше.

Параллельно с этим в 1995 г. возникла технология Java, ставшая, несомненно, принципиальным этапом развития компании Sun Microsystems. Технология эта создавалась вначале для сугубо конкретной задачи: «Как бы нам программировать пульты дистанционного управления телевизором так, чтобы все получалось разумным образом?» В результате получились язык программирования и технология программирования, которые могут использоваться на уровне серверных платформ и серверных приложений, а еще возникли ответвления, которые пошли — помимо воли Sun Microsystems — в области, полностью контролируемые IBM. Известно, что IBM инвестирует сейчас в Java больше, чем Sun Microsystems.

Есть ответвления, которые пошли в область мобильных телефонов. Сейчас Nokia, Ericsson и целый ряд других компаний используют Java-технологию в мобильных телефонах. А ведь это не очень задумывалось в то время, я бы так сказал. Вот явление, которое тоже было трудно спрогнозировать.

Следующий момент, который стоит отметить, — это работы в области «тонких» клиентов. Компания Sun Microsystems вышла с этой идеей в конце 1990-х гг. и была не одинока в этом начинании. Нельзя сказать, что все идет так просто, потому что на этом рынке работает огромное количество компаний. Тем не менее внутри Sun существует убеждение, что держать суперкомпьютер на столе и увеличивать компьютерную мощность рабочего места, загружая его предынсталированными приложениями, бесперспективно. Поэтому в той или иной степени концепция тонкого клиента, несомненно, будет принята.

Вопрос в том, какой облик приобретет этот «тонкий» клиент, может ли он быть наподобие бездисковой системы, которая стоит здесь на столе и основное назначение которой — обеспечить гибкость: я вынимаю смарт-карточку из своей станции, вставляю ее в другую и получаю ту же самую картинку, которую я имел ранее. При этом я могу проделать такой переход не только в пределах своего офиса, но и в офисе любой другой страны. Это может быть совершенно другое устройство, например, в виде карманного компьютера или мобильного телефона, и все зависит от того, какая конечная функция для него предполагается. По-моему, на рабочем столе не должно быть ничего лишнего с точки зрения аппаратуры, ничего крутящегося и вертящегося. В отношении офисной системы, в особенности такой, что предназначена для серьезных приложений, где есть финансовые транзакции, несомненно, больше нужно думать об обеспечении безопасности, чем об универсальности. Исходя из этих соображений, концепция тонкого клиента, когда она была предложена компанией Sun Microsystems, — это тоже некоторый этап развития компании.

Сейчас мир находится, вообще говоря, в интересной ситуации, и причин тому много. Несомненно, что те тенденции, что наблюдаются в экономике США, никого не оставляют спокойными. Мир пережил определенный бум электронной коммерции, и бум этот в чем-то сошел на нет. В то же самое время все понимают, что за электронной коммерцией будущее. Поэтому все здесь будет развиваться примерно таким образом: произошли очевидные переинвестиции в этой области, все стали вкладывать деньги, отдача оказалась не настолько высокой, и все сразу отошли от электронной коммерции. Правда, она оказалась где-то посередине, и через какое-то время люди вернутся в этот сектор.

Во всем мире сейчас кризис, но это как раз время подумать и перегруппироваться, потому что занять новую позицию, наверное, имеет смысл именно во время кризиса. В компании Sun Microsystems сейчас происходит определенное перепозиционирование, поэтому появляется ряд новых направлений, которые можно называть, можно не называть вехами в развитии компании. Это, несомненно, развитие направления систем хранения данных на основе наших разработок в области центров данных и мощных серверных систем. Сейчас очевидно, что компьютер во многом становится дополнением базы данных. Sun Microsystems много инвестировал в системы памяти, и сейчас наблюдается рост их продаж, и производства, и разработок в данной области — это совершенно очевидная вещь.

И следующий момент — это, конечно, портальные технологии. Время от времени появляются сообщения, что в будущем Sun Microsystems станет софтверной компанией — что ж, может быть, может быть... Я только что вернулся со встречи с европейским менеджментом и могу сказать, что приведенное выше утверждение не очевидно. Почему? Весь вопрос в пропорции, а она может оказаться именно такой: серверы, системы памяти и только потом программное обеспечение. По деньгам программное обеспечение сейчас составляет все-таки малую часть.

«Б. Т.»: В смысле продаж или стоимости разработки?

С. Т.: В смысле продаж. Если посмотреть на структуру расходов, относящихся к исследованиям и разработкам, то они наиболее значительны в трех областях: первая — это сами процессоры, вторая — системы памяти и третья — ПО. С точки зрения архитектуры вычислительных систем впечатление такое, что концепция сейчас уже сложилась и, судя по всему, она не будет подвергаться серьезным изменениям. Концепция носит название N1, и благодаря ей понятно, какой должна быть архитектура вычислительных систем. Проблема состоит в том, есть ли процессоры, которые могут поддержать эту концепцию, и есть ли программное обеспечение, которое благополучно ложится на новую архитектуру.

«Б. Т.»: Процессоры, по-моему, уже есть, теперь нужно делать программное обеспечение.

С. Т.: Вообще говоря, если попытаться проанализировать, в чем заключается головная боль пользователей, все-таки она больше всего связана с программным обеспечением. Это — определенный дисбаланс, который пугает многих. Если говорить о безопасности, то где наблюдаются дырки? Они связаны с программным обеспечением. Если говорить о ненадежности, то можно заниматься сбором различной статистики, но у меня глубокое убеждение: 90% проблем, связанных с ненадежным функционированием системы, возникают из-за недоработок на уровне программного обеспечения. Все-таки традиционное отношение: «Да, железки мы дадим понадежнее, а софт уж получите, какой есть, вообще говоря, мы претензий потом не принимаем» — до сих пор сохраняется. Я не знаю, каким образом эта концепция зародилась, может, из-за привычных зависаний персонального компьютера. В умах людей пониженные требования к надежности программного обеспечения уже четко сложились, и люди считают, что вполне допустима перезагрузка компьютера.

Если исходить из соображений здравого смысла: нам предлагают потребительский продукт, почему он должен зависать? Автомобиль не должен этого делать, а компьютер почему-то может... Мне не нравится, что в массовом сознании людей это считается нормальным.

«Б. Т.»: Если перейти к российским делам — по-моему, в этом году исполняется 10 лет представительству Sun Microsystems в России. Давайте обратимся к истории вашего офиса: какие здесь, в России, произошли интересные события, какие были реализованы проекты?

С. Т.: Наверное, можно выделить три этапа. Этап первый, докризисный — становление офиса; этап второй — кризис и создание существующей структуры; и этап третий — когда мы, начиная с положения офиса, во время кризиса явно находившегося на задворках Европы, были признаны лучшими. Исходя из американских амбиций, назвать лучшими в американской компании русских было невозможно, лучше кого угодно. В 2001 г., когда у нас результаты были, честно говоря, лучше, чем в 2002 г., на всякий случай выбрали, я не помню кого, в общем, какую-то тихую страну, только не нас. Когда во второй раз мы вышли номинантами, тогда американскому руководству ничего не оставалось делать. Я считаю, что это был, в каком-то смысле, определенный пик. Дальше уже лучше быть не может. Почему? Да, бизнес Sun Microsystems в нашей стране растет гигантскими темпами, но надо понимать, что чудес на свете не бывает. Если ИТ-бизнес растет в России на 10—12% в год, то держать прирост в 25—30% невозможно, вы не сможете раскачать эту страну.

«Б. Т.»: Какие направления российского бизнеса и какие отрасли российской экономики демонстрируют наибольший интерес к продуктам компании Sun Microsystems? Что можно сказать о российских банках?

С. Т.: Мир достаточно изменчив, и в России динамика весьма известна. Если говорить об абсолютном приросте или об областях, которые развиваются быстрее всего с точки зрения Sun, то это, в первую очередь, телекоммуникации. Доля, которую мы занимаем на рынке телекоммуникаций, по отношению к другим индустриям самая высокая. Во многом это связано с тем, что Россия переживает сейчас период становления телекоммуникационной инфраструктуры. Самый очевидный показатель этого — та борьба, которая идет между операторами мобильной связи. Есть масса выигрывающих от этой борьбы, первое — это пользователи мобильной связи, которые получают возможность говорить по телефону, а второе — те компании, которые умудрились занять правильную нишу в этой области.

Поскольку у Sun Microsystems практически монополия на биллинговые системы — мы основная платформа для биллинговых систем и у МТС, и у «ВымпелКома», и у «МегаФона», — сам рынок, развиваясь, создает нам условия для того, чтобы здесь все шло хорошо. И наши машины по скорости, надежности и масштабируемости полностью удовлетворяют операторов, позволяя динамично, на ходу осуществлять масштабирование и производить переконфигурацию их систем.

Если говорить о банках, то два года назад у них было что-то не так. У меня такое впечатление, что сейчас в российских банках происходит вторая волна информатизации. Первая волна была до кризиса, потом все встало. Когда послекризисное состояние банковско-финансовой сферы затянулось, я почему-то думал, что, может быть, мы являемся свидетелями того, что до кризиса они закупили настолько много техники, что они уже несколько лет не могут ее загрузить. И у нас были индикаторы того, что для некоторых банков загрузка наших машин представляла собой проблему, они были просто-напросто недогружены. Сейчас это явление уже исчезло, и опять появился спрос на большую технику. У меня такое впечатление, что банки становятся более централизованными с точки зрения механизма управления, потому что заказы идут на технику класса High-end. И эта тенденция сейчас достаточно позитивна.

Почему у банков появился спрос на высоконадежную технику? Да потому, что репутация банков после кризиса наконец-то восстановилась, люди осознают, что держать деньги в банках все-таки удобно, пластиковые карточки так или иначе постепенно становятся платежным инструментом. Финансовая система самого государства и система налогообложения предполагают чуть-чуть более чистый бизнес, чем то, что мы имели 10 лет назад, и хочется верить, что вовлечение банков в повсеместные операции купли-продажи становится намного более естественным. Во многом это связано с тем, что страна становится чище, снижение ставки налогообложения приводит к тому, что растет число организаций, которые очищают свой бизнес. Я думаю, что в итоге это приводит к тому, что банки приобретают клиентов и борются за клиентов и системы, которые все это поддерживают, просто становятся необходимыми.

Третья область, и здесь все как раз логично, — это производство. Россия оказалась той страной, в которой предприятия уже достаточно долго постояли, они наконец-то обрели настоящих собственников, и этим собственникам нужно, чтобы предприятия выпускали не кастрюли, а то, что в действительности оправдывает инвестиции. Идея контроля и организации производства по западному принципу приводит к тому, что мы сталкиваемся с увеличивающимся спросом на ERP-системы — системы Sun Microsystems в качестве платформы для ERP-систем достаточно популярны. И я думаю, что эта тенденция надолго.

Есть еще один сегмент, развитие которого можно было предположить, — это розничная торговля. Складываются достаточно сильные игроки на этом рынке, и уровень культуры и качества торговли, уровень цен становятся приемлемыми для широких слоев населения. Супермаркеты постепенно становятся потенциальными клиентами для нас. Анализ того, что есть на прилавках, и обеспечение своевременных поставок требуют достаточно серьезных капиталовложений, и поэтому такого рода клиенты у нас появляются, ведь им нужны весьма высоконадежные решения, в том числе и со стороны программного обеспечения, — нельзя же, в конце концов, чтобы кассы зависали и перезагружались.

«Б. Т.»: Какие продукты сейчас наиболее популярны в России?

С. Т.: У операторов мобильной связи — серверы высокого уровня Sun Fire 15000, в банках — серверы высокого уровня Sun Fire 15K и Sun Fire 12K, серверы среднего уровня Sun Fire 6800, в торговле и производстве — серверы среднего уровня Sun Fire 3800. Пользуются спросом серверы Sun Fire V1280 — 12-процессорные системы. Все это RISC-машины, но у Sun Microsystems появились машины для поддержания интерфейса с пользователем и предварительной обработки данных (edge computing) на 32-разрядной архитектуре Intel — это серия LX. Это машины в блейд-варианте, до 16 машин в одной стойке, и таких стоек должно быть несколько. Основные моменты заключаются в том, что эти машины должны быть дешевыми, без проблем с охлаждением и как можно плотнее упаковываться в одну стойку.